Она была такая мягкая и податливая на ощупь,
одно удовольствие было касаться ее,
чувствовать кожей,
прикасаться губами
еще и еще раз...
Каждый раз доставлял удовольствие.
Это были моменты истинного счастья,
голодными глазами смотреть на нее,
как хищный зверь на свою загнанную добычу.
И, казалось, не было ничего лучше,
но всему приходит конец,
и, дожёвывая последний кусочек
французской булочки,
которой так любил лакомиться,
он испытывал неописуемое удовольствие.
Эти минуты счастья, как глоток свежего воздуха,
напоминали ему о прошлой жизни,
такой неотвратимо далекой
и, кажется, нереальной,
жизнью свободного человека.
Сейчас он был свободен,
волен распоряжаться своей жизнью.
Свободен от этих оков,
решеток,
камер...
Он свободен,
и в тоже время неприспособлен и беззащитен
перед этим новым миром,
как эта булочка перед его неутолимым голодом жизни...